Так сложилось, что среди прочих «расслоений общества» существует фундаментальное — это разделение на сельских и городских. При этом большинство из нас имеют деревенские корни во втором или пусть даже в третьем поколении. Но при этом почему-то быстро теряется связь и понимание того, что происходит «на земле». И это в какой-то мере проецируется и на отношении государства к селу. Вроде бы президент дает конкретные поручения, озвучивая их в посланиях и других выступлениях, правительство принимает и исполняет программы, что-то движется, но проблема в целом не решается. Почему? Что нужно еще сделать, кроме вливания миллиардов? Попробуем разобраться.
МАТЕРИАЛЫ ПО ТЕМЕ:
«Цифровые» города и офлайновые аулы
Как обеспечить научный прорыв в Казахстане
Между аулом и мегаполисом. Вызов урбанизации
На расширенном заседании правительства в январе этого года Касым-Жомарт Токаев вернулся к теме, которая для Казахстана давно стала хронической. Речь о развитии сельских территорий. Глава государства отметил, что, несмотря на принятые программы, колоссальные бюджеты и десятки проектов, качество жизни на селе все еще заметно отстает от городского уровня.
«Мы говорим о продовольственной безопасности, устойчивости и занятости, но реальная ситуация показывает, что потенциал села используется не в полной мере», — подчеркнул Касым-Жомарт Кемелевич.
Мы привели высказывание президента не потому, что вся вертикаль власти сводится к нему, а некоторые чиновники используют его поручения, чтобы скрыть отсутствие собственной инициативы. Просто эти слова, по сути, подытожили то, что и без официальных докладов видят миллионы казахстанцев: село остается больным местом реформ. Где-то не хватает школ, где-то врачей, где-то элементарных дорог, а где-то и просто надежды, что завтра будет лучше.
Хроника благих намерений
Вообще, за годы независимости было несколько программ, каждая из которых обещала «новое дыхание» казахстанскому селу. Вспомним лишь некоторые из них: «Ауыл – Ел бесігі», «Ауыл аманаты», «Серпін», «Село – точка роста». Названия, как говорится, разные, а смысл один — сделать жизнь вне городов достойной. Но, как показывает практика, проблема не в отсутствии внимания, а в разрыве между замыслами и исполнением.
К примеру, инициатива «Ауыл аманаты» предполагала микрокредитование сельчан для развития малого бизнеса. Мы как-то упоминали о ней, отмечая неплохие результаты по некоторым направлениям, а заодно и поднимали отдельные «минусы», с которыми приходилось сталкиваться сельчанам на практике. В некоторых регионах программа действительно заработала — появились пекарни, СТО, теплицы. Но в других деньги «застряли» на уровне акиматов, превратившись в бумажную отчетность.
Не нами и не сейчас замечено, что механизм субсидирования оказался перегружен бюрократией, а условия участия были слишком сложными для простого жителя аула, который, ко всему прочему, привык заниматься землей, а не бумагами. Или другой пример — программа «Ауыл – Ел бесігі». Ее идея проста, правильна и всегда актуальна: модернизация инфраструктуры, дорог, школ, водоснабжения. Но если смотреть на карту, то видно, что инвестиции распределялись, скажем так, неравномерно. Так, одни села получили новую школу и дорогу, другие — только обещания. В итоге возникло не выравнивание, а новая форма неравенства между «подпрограммными» и «выпавшими» селами.
Не помогать, а понимать
Мы ни в коем случае не хотим критиковать правительство и уполномоченные органы, как это делают некоторые блогеры, которые, между прочим, иногда находятся дальше от села (в прямом и переносном смыслах), чем те же столичные чиновники. Но надо все-таки разобраться, почему не работает то, что должно работать.
Главная причина, на наш взгляд, отсутствие системного подхода. Об этом, кстати, говорил и глава государства — причем, не только в области сельского хозяйства. Если коротко, то каждая программа решает отдельный фрагмент, но не видит целого. Например, мы чиним дорогу, но не думаем, кто по ней будет ездить, строим ФАП, но не можем удержать там врача, даем кредит на бизнес, но забываем про рынок сбыта.
Другими словами, село по-прежнему воспринимается как объект помощи, а не субъект развития, хотя именно развитие, вроде бы, ставится во главу угла. Фермеров всецело и мощно поддерживают, но… но не вовлекают. В результате государство вкладывает миллиарды тенге, а эффект остается локальным и краткосрочным. Как тот же ямочный ремонт для ямочного же ремонта.
Есть и другая проблема, на которую также обращали внимание независимые эксперты. Ее обозначали как неправильную логику приоритетов.
Часто все внимание концентрируется на видимых и очевидных вещах — всевозможных ремонтах, фасадах, отчетах о километрах асфальта и так далее. Но ведь куда важнее создать условия, при которых люди сами захотят оставаться на земле, не подаваясь в большие города. Это достойная работа, доступ к образованию, качественной медицине, стабильному интернету и даже порядочным кредитам. Без этого, надо признать, любое благоустройство превращается в косметику.
Проблемы и советы
Что можно изменить, причем, не теоретически, а реально? Чтобы село стало не дотационной территорией, а центром устойчивого развития, нужно изменить саму, скажем так, философию подхода. Для начала, на наш взгляд, надо перейти от виртуальных программ к реально действующей системной политике. Нам нужен некий единый документ, объединяющий все сельские инициативы в общую стратегию. Даже для человека, далекого от сельского хозяйства, но интересующегося новостями из этой области, становится понятно, что ряд программ по его развитию живут параллельно, при этом часто дублируя друг друга. Поэтому государство должно задать четкие приоритеты, чтобы все (и оно само в первую очередь) поняли, где развитие агропрома, где инфраструктура, где человеческий капитал.
Другой немаловажный аспект — это ставка на человеческий ресурс. Скажем банальность, что без людей, готовых жить и работать в селе, никакие дороги не помогут. Необходимо создавать стимулы — налоговые льготы, гранты для специалистов, поддержку молодых семей, чтобы в село возвращались кадры.
Учитель, врач, фермер, айтишник — все они нужны там не меньше, чем в городе. Соответствующие программы, по идее, существуют, но, положа руку на сердце, не работают в той мере, как хотелось бы.
Если говорить с точки зрения социума, то и здесь (а не только в больших городах и среди общественных деятелей) важна прозрачность и подотчетность. Если конкретно, то каждая «сельская программа» должна иметь онлайн-карту: куда ушли деньги, что построено, кто отвечает. Кое-что, следует заметить, в этом плане продвинулось, но опять-таки во многом забюрократизированно. То есть, надо бы делать это не для галочки, а чтобы сами жители могли видеть, как используются их налоги.
И еще о том, на что обращают внимание многие, в том числе и некоторые депутаты. Сельский бизнес у нас развивается (если это можно назвать развитием) не по остаточному принципу. Не секрет, что МСБ, в том числе и семейный бизнес — это ключ к оживлению экономики села. Но сегодня фермеру или ремесленнику зачастую проще уехать, чем добиться кредита на развитие. Кроме того, мы же понимаем, что на селе не только землей занимаются — нужны люди, которые предоставляют услуги сельчанам, стригут, ремонтируют, кормят и так далее. Другими словами, нужно упростить доступ к финансам, сделать микрокредитование не формальностью, а инструментом развития.
В прошлый раз, говоря о проблемах цифровизации и их решении, отмечали, что интернет и коммуникации — это не роскошь, а инфраструктура XXI века. Это касается и сельской местности. Без устойчивой связи и онлайн-доступа село обречено на изоляцию, и в первую очередь — конкретных ее жителей. Об этом тоже говорят в правительстве и что-то делают, но мы просто напоминаем и подчеркиваем, чтобы это не отошло на второй или двенадцатый план.
Село как зеркало страны
Вообще, давайте усвоим раз и навсегда, что село это не только место, где «живут старики и коровы», и не только «малая родина», фотографии с которой набирают лайки в соцсетях. Это половина страны, ее продовольственная безопасность, культура, язык, традиции, демография, в конце концов. Когда умирает село, как бы это высокопарно ни звучало, вымирает и часть национальной идентичности.
Поэтому разговор о сельском будущем — это разговор о будущем всего Казахстана. Токаев не случайно требует «осязаемых результатов», а не красивых отчетов. Президент хорошо понимает, что реформы измеряются не цифрами, а человеческими судьбами. Ведь, если переходить на субъективные моменты, от того, останется ли молодой человек в ауле или поедет искать счастья в мегаполисе, зависит и развитие всего нашего общества. От этого выбора зависит не только экономика, но и устойчивость всей страны.
Встречаются в Сети (опять-таки, часто оторванные от корней) пессимистичные выводы, что «село уже не спасти», при этом всуе поминая прошлого президента. Но это не так! Да, упущено время, но не потенциал.
Земля, люди, традиции, ресурсы и, что наиболее важно, желание — все это существует. Нужно только перестать относиться к селу как к «социальной нагрузке» и начать видеть в нем ресурс будущего.
Всем нам — и коренным горожанам, и потомственным чиновникам, и любителям разделять общество на «сельских и городских», надо исходить из простой, но четкой формулы: сельская политика – это не благотворительность, а инвестиция в устойчивость государства. Может быть, опять прозвучит банально или как лозунг, но все-таки скажем: где существует сильное село, там есть опора, культура, продовольственная, идеологическая и даже политическая независимость. А значит, и будущее.
Фото из открытых источников
