Оглядываясь назад, можно ли считать это событие провалом, «мокрым фейерверком»? На прошлой неделе в течение одного дня повестка дня Белого дома была полностью посвящена крупному саммиту Дональда Трампа и Центральной Азии. Было подписано множество меморандумов, которые могут привести к заключению большого количества торговых и инвестиционных соглашений, а болтливый президент США заявил, что отношения между США и Центральной Азией будут укреплены «как никогда раньше».
Камеры были убраны, звук выключен, и началось трезвое размышление.
Темур Умаров, научный сотрудник Центра Карнеги «Россия-Евразия», выглядит скептическим аналитиком, который не хочет делать поспешных выводов.
В эссе от 11 ноября, посвященном итогам саммита «C5+1», в котором приняли участие все пять президентов стран Центральной Азии, Умаров делает следующий вывод: «Сближение Центральной Азии с США имеет все шансы остаться на уровне пустых обещаний и утопических проектов с впечатляющими цифрами. Но это также может заставить регион столкнуться с трудным выбором между вызыванием гнева своих традиционных союзников — России и Китая — или разочарованием Трампа и еще большей зависимостью от Москвы и Пекина.
Однако пока что регион вряд ли будет об этом беспокоиться. Нынешняя задача лидеров Центральной Азии — извлечь как можно больше капитала — пусть даже символического — из интереса Трампа. К тому времени, когда им нужно будет продемонстрировать практические успехи, в Белом доме может уже быть кто-то другой».
Очень примечательно, что всего через шесть дней после саммита в Вашингтоне президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев сидел на балконе Большого театра в Москве с российским лидером Владимиром Путиным, который демонстративно провел с Токаевым много часов, принимая его с государственным визитом.
Кремль дал соответствующую резкую оценку попыткам Трампа завоевать расположение Центральной Азии, традиционного союзника постсоветского пространства. Послание было недвусмысленным. Пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова попросили прокомментировать восторженные похвалы, которые Токаев высказал Трампу в лицо. Эти похвалы были запечатлены на камеру во время рабочего ужина, когда даже Трамп, возможно, приподнял брови, услышав слова Токаева: «Вы великий лидер, государственный деятель, посланный небесами, чтобы принести здравый смысл и традиции, которые мы все разделяем и ценим».
Песков иронично отклонил замечания Токаева как «ничего необычного» и часть некой стандартной процедуры официального визита в США. «Очень многие люди, которые в конечном итоге посещают Белый дом, начинают говорить так», — пошутил Песков.
Тем не менее, как предположил Умаров: «Никогда прежде Соединенные Штаты не были столь успешны в своих попытках убедить Центральную Азию, что сотрудничество с Вашингтоном стоит неизбежного раздражения, которое оно вызовет у двух могущественных соседей региона, Китая и России».
Будет ли новый подход приносить плоды, покажет время, отмечает Умаров в своем анализе, добавляя: «Внимание Вашингтона всегда было ценным активом для правительств постсоветских стран. Оно придает им дополнительный вес на международной арене, а внутри страны подчеркивает, кто здесь главный. Это особенно важно для стран Центральной Азии, где США являются единственной державой, которую Россия и Китай готовы воспринимать всерьез, в отличие от ЕС, Турции или любой другой средней державы.
Соответственно, Центральная Азия всегда была готова адаптироваться к идеологической повестке дня США, даже когда разговоры Вашингтона о продвижении демократии не могли быть дальше от реальных приоритетов правителей Центральной Азии. А когда сам Трамп начал уничтожать такие организации, как Агентство США по международному развитию, Национальный фонд за демократию и Радио Свободная Европа/Радио Свобода, которые давно раздражали правящие режимы региона, это автоматически гарантировало ему их горячую поддержку.
Ни крайне смутное представление президента США о регионе, ни введенные им дополнительные пошлины (25% для Казахстана, 10% для остальных стран) не смогли оттолкнуть лидеров Центральной Азии. Напротив, президенты стран региона стали еще более активно адаптироваться к новой повестке дня Вашингтона, публично критикуя НПО и борьбу с изменением климата».
Когда Токаев прилетел в Россию с государственным визитом, два истребителя Су-35 сопровождали его самолет в российском воздушном пространстве. Между тем казахстанский лидер сгладил свое прибытие в Москву, написав статью, опубликованную в е «Российской газете» и озаглавленную «Вечная дружба – путеводная звезда для наших народов».
В статье Токаев описал, как он проводил переговоры с лидерами Китая, США, европейских и других азиатских стран. Он написал: «Несмотря на то, что многие из них находятся на противоположных концах геополитического спектра, все они признают исключительную роль России и ее лидера в решении ключевых вопросов международных отношений. Другими словами, без участия Москвы невозможно преодолеть противоречия современного мира».
Россияне хорошо привыкли к прагматичной многовекторной внешней политике, характерной для Центральной Азии, но Токаев явно давал понять Путину, что в построении отношений с США, деловых или иных, он знает, как действовать очень осторожно.
Россия уже сталкивается с трудностью, заключающейся в том, что Китай постепенно занял доминирующее положение в торговле и инвестициях в Центральной Азии и теперь угрожает вырваться вперед. Однако, по крайней мере с геополитической точки зрения, она не готова отказаться от предпосылки, что всегда будет занимать особое место в расчетах региона.
На встрече с Путиным Токаев продолжил льстить, назвав Россию «Богом данным» соседом, заявив, что его государственный визит в эту страну стал главным событием года, и утверждая, что подписание декларации о переходе российско-казахстанских отношений в разряд всеобъемлющего стратегического партнерства и союза «откроет новую эру».
«Визит Токаева в Москву после саммита [США-Центральная Азия] можно рассматривать как подтверждение стратегических связей Казахстана с Россией и попытку развеять любые опасения российской политической элиты», — оценил Юнис Шарифли, исследователь China Global South Project, в беседе с Радио Свободная Европа/Радио Свобода. «Тем более что Москва продолжает играть ключевую роль в обеспечении безопасности, используя свои давние военные и военно-технические связи с правительствами стран региона», — добавил он.
«Я считаю, что многовекторная политика Казахстана вполне соответствует текущей ситуации», — сказала Радио Свободная Европа/Радио Свобода Джоанна Лиллис, автор книги «Темные тени: внутри тайного мира Казахстана», добавив: «Россия находится под санкциями, Китай усиливает свое влияние, а Запад предлагает экономические и геополитические альтернативы для Казахстана и других стран Центральной Азии.
Однако я по-прежнему считаю, что география Казахстана такова, что Россия — крупный, порой агрессивный, но неизбежный сосед. Поэтому многовекторная политика работает на Казахстан и защищает страну от агрессии со стороны соседей. С марта 2022 года, когда началась война [между Россией и Украиной], Казахстан не испортил отношения ни с Россией, ни с Китаем, ни с Западом — можно сказать, что эта политика устойчива».
В настоящее время Казахстан, крупнейшая экономика Центральной Азии, остается экономически крайне уязвимым к любым вспышкам гнева в Москве. Тот факт, что около четырех пятых его поставок нефти могут поступать на экспортные рынки только по трубопроводу, проходящему через территорию России к Черному морю, сам по себе достаточно подтверждает эту реальность.
Но что, если, подобно Китаю, США предоставят финансирование, которое нынешняя перегруженная Россия не может себе позволить, для преобразующих инвестиций в критически важные минералы, редкоземельные металлы, чистую энергетику, искусственные технологии и другие «трендовые» отрасли нашего времени?
Казахстан, как и Узбекистан и три меньшие страны Центральной Азии, может оказаться в сложной ситуации с Россией, если привлечет большие объемы американского капитала. Но Центральная Азия, можно сказать, решит, хочет ли она перейти этот мост, только если до этого дойдет, и, как советует Умаров: «Эта напыщенная риторика [Токаева] может создать впечатление, что отношения США и Центральной Азии действительно находятся на грани выхода на принципиально новый уровень сотрудничества, но достичь этого на практике будет очень сложно, даже если обе стороны к этому готовы».
Он многозначительно добавляет, что Соединенные Штаты «до сих пор не запустили ни одного крупного проекта в Центральной Азии, сопоставимого с инвестициями Китая в рамках инициативы «Пояс и путь» или недавними планами России построить атомные электростанции в Казахстане и Узбекистане».
Кроме того, как это всегда бывает с Центральной Азией, все не так просто, как кажется. Умаров заключает: «Даже если бы Вашингтон действительно хотел увеличить инвестиции в регион, это было бы непросто. Инвестиционный климат в Центральной Азии не особенно благоприятен для западных партнеров, а правила игры специфичны и требуют понимания отношений между покровителем и клиентом среди местных элит».
Иногда даже одобрение сверху не гарантирует успеха, в чем американцы уже убедились на собственном опыте. В 2020 году генеральный директор SkyPower Global Керри Адлер заявил, что личное приглашение президента Узбекистана Шавката Мирзиёева инвестировать в зеленую энергетику страны привело лишь к многомиллионным убыткам. Даже страны, хорошо знакомые с деловой практикой региона, не застрахованы от присвоения своих активов, что регулярно случается с китайскими и российскими инвесторами.
Еще одной проблемой для потенциальных американских инвесторов является насыщенность экономики стран Центральной Азии китайскими и российскими проектами. Китай сейчас присутствует практически во всех секторах и областях региона, что, помимо прочего, препятствует продвижению инфраструктурной инициативы ЕС «Глобальный шлюз». Усиление влияния и инвестиций в Центральной Азии практически невозможно без развития той или иной формы сосуществования с Китаем и Россией.
Автор: Уилл Конрой
Перевод Дианы Канбаковой
Фото из открытых источников