Никто пока не знает, чем закончится полномасштабная война России в Украине. Бои и разрушения продолжаются уже четвертый год, но ни одна из сторон не добилась решительной победы или зашла в тупик. Однако уже сейчас ясно, что война России глубоко изменила мировую геополитику вдали от линии фронта и имеет значительные последствия для пяти государств Центральной Азии: Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана.
И это может еще больше изменить геополитику Центральной Азии. Например, если война завершится аннексией Россией значительной части Украины, то такой исход, безусловно, повлияет на динамику соперничества между Россией и Китаем в регионе в будущем.
Как война России влияет на Центральную Азию
Геополитическое значение Центральной Азии обусловлено ее положением в качестве торгового перекрестка, огромными запасами энергоресурсов и ролью в китайской инициативе «Пояс и путь» (BRI). На протяжении десятилетий Россия сохраняла доминирующее положение в регионе благодаря историческим связям, Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Евразийскому экономическому союзу. Однако война в Украине осложнила региональное взаимодействие России, создав возможности для углубления влияния Китая в Центральной Азии, а также для использования местными государствами своих возможностей, чтобы уравновесить эти силы.
Это не означает, что Россия находится в слабом положении. Несмотря на первые неудачи в войне, Россия адаптировалась, расширив свою оборонную промышленность, чтобы к началу 2025 года производить до трех миллионов артиллерийских снарядов в год, что превысит объемы производства НАТО. Российские войска также приобрели значительный боевой опыт — в отличие от Китая, чьи войска мало чего добились, кроме периодических репрессий против собственного народа. Российская экономика, которая поначалу терпела огромные неудачи из-за совокупных и эффективных западных санкций, продемонстрировала устойчивость. По оценкам Международного валютного фонда, в 2024 году рост экономики составил 3,2%, что превысило темпы роста многих западных стран. Такая экономическая устойчивость обусловлена переориентацией торговли на Азию, импортозамещением и ростом отечественной промышленности. Экономический и военный подъем России укрепил ее имидж грозной державы в некоторых центральноазиатских кругах, особенно среди авторитарных лидеров, настороженно относящихся к западному давлению с целью демократизации. Повествование о том, что Россия в одиночку противостоит НАТО и Европейскому союзу (ЕС), может найти отклик у некоторых представителей центральноазиатской элиты и русского меньшинства региона, укрепляя «мягкую силу» Москвы.
Однако стремление России подчинить себе Украину обострило ее связи с Центральной Азией. Даже если будет достигнуто прекращение огня, вероятный приоритет России на закрепление завоеваний в Украине и восстановление западной обороны может ограничить ресурсы для Центральной Азии, ослабив ее способность противостоять экономическим успехам Китая в регионе. Более того, некоторые центральноазиатские лидеры, особенно в Казахстане, с тревогой смотрят на территориальные амбиции России, опасаясь аналогичных ревизионистских шагов в регионах с этническим русским населением, таких как север Казахстана. Например, высказывание президента России Владимира Путина в 2014 году о том, что Казахстан является «искусственной страной», усилило беспокойство по поводу российских намерений, подтолкнув некоторые государства к диверсификации своих позиций, в первую очередь в сторону Китая. Такой подход принес Казахстану дивиденды: Председатель КНР Си Цзиньпин пообещал, что Пекин поддержит «независимость, суверенитет и территориальную целостность» Казахстана во время поездки в Астану в 2022 году.
Цели Китая в регионе
Китай воспользовался тем, что Россия сосредоточилась на войне, чтобы укрепить свои позиции в Центральной Азии. В рамках BRI Китай инвестировал миллиарды долларов в инфраструктуру, такую как трубопроводы, энергетические проекты и железная дорога Китай – Кыргызстан – Узбекистан, которая идет в обход России. К 2020 году Китай превзошел Россию в качестве основного торгового партнера для большинства государств Центральной Азии.
Приоритет России в войне в Украине также создал возможность для продажи китайского оружия в регион: по сообщениям, Узбекистан собирается приобрести китайские истребители для замены устаревшего российского оборудования. Более чем пятимиллиардные инвестиции Китая в инфраструктуру Таджикистана с 2007 года превосходят вклад России. Официально нейтральная позиция Китая в отношении войны в Украине и его миротворческая риторика повышают его дипломатическую привлекательность, позиционируя его как менее конфронтационного партнера, чем Россия. А финансовые рычаги Пекина — кредиты и контроль над инфраструктурой — еще больше укрепляют его влияние. Например, роль Китая как основного импортера газа в Узбекистан и его инвестиции в возобновляемые источники энергии свидетельствуют о долгосрочной стратегии доминирования в энергетическом секторе региона.
Однако, несмотря на эти успехи, Китай сталкивается с серьезными проблемами в регионе. Скептическое отношение центральноазиатской общественности к Китаю, подпитываемое страхами перед дипломатией «долговой ловушки» и недовольством китайскими рабочими, ограничивает «мягкую силу» Пекина. Казалось бы, небольшой, но показательный пример этого явления — яростная реакция в Кыргызстане на то, что Китай наводнил страну дешевыми, некачественными пластиковыми юртами. Настоящая войлочная юрта, кропотливо сделанная вручную и украшенная вышитыми вручную женскими поясами, является источником большой культурной гордости кыргызов. Тот факт, что в силу экономических обстоятельств многие вынуждены покупать китайский вариант, заставляет кыргызских ремесленников оставаться без работы, подпитывая антикитайские настроения. В гораздо более широком масштабе обращение Китая с мусульманским уйгурским меньшинством в Синьцзяне вызывает обеспокоенность в государствах Центральной Азии, где большинство населения составляют мусульмане, что может подорвать доверие. Эта напряженность позволяет России сохранять влияние, особенно в сфере безопасности, где ее исторические связи и присутствие в ОДКБ остаются значительными.
Как лидеры стран Центральной Азии относятся к России и Китаю
Государства Центральной Азии не пассивны в этом геополитическом соревновании. Они являются активными игроками, использующими российскую войну для проведения «многовекторной» внешней политики, балансирующей между российскими связями в области безопасности и китайскими экономическими возможностями. Война укрепила этот прагматичный подход, поскольку центральноазиатские лидеры ориентируются на напористую позицию России и экономическое доминирование Китая. Устойчивость Центральной Азии зависит от поддержания внутренней стабильности и диверсификации политических и экономических связей, не провоцируя при этом ни Москву, ни Пекин. Например, Казахстан сохраняет нейтралитет в отношении войны, одновременно углубляя экономические связи с Китаем. Узбекистан и Туркменистан диверсифицировали экспорт энергоносителей в Китай, что свидетельствует о стремлении оградить себя от чрезмерной зависимости от какого-либо одного партнера. Саммит C5+1 в 2023 году и растущее участие ЕС в регионе предлагают альтернативные партнерства для стран Центральной Азии, но влияние Запада остается ограниченным по сравнению с влиянием России и Китая.
Что будет означать для Центральной Азии окончание войны России в Украине?
Ситуация может еще больше измениться, если война России в Украине закончится или будет достигнуто устойчивое прекращение огня. Например, если России удастся аннексировать или сохранить де-факто контроль над значительной частью украинской территории, это может усилить ее региональную мощь. Преподнесение российской войны в Украине как победы может способствовать большему почтению к российским военным инициативам, особенно среди небольших государств-членов ОДКБ, таких как Кыргызстан и Таджикистан, а также Казахстан, который с опаской относится к своей обширной северной границе с Россией.
Более того, усиление военного и экономического роста России может подтолкнуть ее к противодействию посягательствам Китая в Центральной Азии, где Москва считает себя историческим гегемоном. Китай, ставящий во главу угла экономическое доминирование, может смириться с ролью России в сфере безопасности, но потребовать большего контроля над торговлей и ресурсами, что может привести к ухудшению их отношений и возрождению возможностей для влияния на Центральную Азию.
Победоносная Россия, воспринимаемая как противостоящая объединенной мощи НАТО и ЕС, может вдохновить некоторые государства Центральной Азии на сопротивление западным наклонностям, что косвенно послужит на пользу неприсоединившейся позиции Китая. Кроме того, если снятие санкций станет частью соглашения об окончании войны, экономическая зависимость России от Китая может снизиться. Однако если после войны Россия перестарается, отдав приоритет интеграции завоеванных украинских территорий, а не взаимодействию с Центральной Азией, Китай может воспользоваться возможностью заполнить образовавшийся вакуум, особенно в сфере энергетики и торговли.
Независимо от того, как в конечном итоге будет выглядеть сделка по прекращению войны в Украине, взаимодействие геополитических амбиций России, стратегического терпения Китая и прагматизма центральноазиатских лидеров будет определять спорный и динамичный послевоенный региональный порядок.
Автор: Татьяна Гфёллер — старший научный сотрудник Евразийского центра Атлантического совета и член совета директоров организации «Американские женщины за международное взаимопонимание». С 2008 по 2011 год она занимала пост посла США в Кыргызской Республике.
Источник: What Russia’s war on Ukraine means for Central Asia
Перевод Дианы Канбаковой
Фото из открытых источников